Александр Логинов набрал хорошую форму перед началом олимпийского сезона. Он достаточно уверенно чувствует себя в стрелковом плане, а также готов как функционально, так и физически. Об этом в интервью RT заявил тренер Сергей Башкиров, в группе которого готовится лидер национальной команды. По словам специалиста, у него в команде нет диктатуры и никаких конфликтных ситуаций за время совместной работы не возникало. Он объяснил, почему Евгений Гараничев хорош в индивидуальных гонках, признался, что не возражает против работы Матвея Елисеева с личным тренером, а также рассказал, за счёт чего норвежские биатлонисты развивают высокую скорость на дистанции.
— Старший тренер мужской сборной России Юрий Каминский отказался в этом сезоне от сбора в Рамзау. Чем привлекает это место вас?
— Рамзау — это прежде всего возможность тренировок на высоте. Мы уже несколько раз поднимались на глетчер, правда, впервые на моей памяти там так мало снега. Точнее, такая маленькая трасса. Плюс снег очень грязный.
— Это сильно сказывается на качестве тренировок?
— Грязный снег может в какой-то степени ухудшить скольжение лыж, но работа на леднике предъявляет меньше требования к скорости — для нас сейчас приоритетна высота. Технических задач в плане передвижения на лыжах мы здесь не решаем.
— Лыжные навыки сильно уходят за лето?
— Я бы сказал, что они не уходят, а просто немножко трансформируются. Нельзя сказать, что роллеры стопроцентно повторяют лыжные движения, но они вполне позволяют работать над техникой, чтобы перейти на снег с минимальными потерями в качестве бега.
Российские биатлонисты начали тренировочный сбор в австрийском Рамзау. Горнолыжный курорт, закрывший свои двери во время пандемии по…
— Насколько внезапным стало желание Александра Логинова поработать в вашей группе перед стартом олимпийского сезона?
— Это действительно было неожиданно. До того как мы начали вместе работать, я периодически поздравлял Сашу с теми или иными успешными выступлениями, по каким-то вопросам иногда списывался с его личным тренером Александром Касперовичем, но идея совместной работы возникла только при личной встрече в апреле на чемпионате России в Ханты-Мансийске.
— Вы ведь и сами, если не ошибаюсь, тренировались у Касперовича?
— Нет. Но много работал под его началом, когда стал тренером. Александр Владимирович пригласил меня в 2011 году в юниорскую команду, которую тогда возглавлял. Там мы достаточно близко и познакомились, хотя заочно я знал его давно — пересекались на этапах кубка IBU в 2004-м.
— Касперовича, когда он был тренером российской сборной, нередко упрекали в том, что он достаточно своеобразно смотрит на тренировочный процесс. Слышала, что с этим специалистом довольно сложно работать в одной связке. Вам, получается, близки его тренерские взгляды?
— Люди, которые имеют высокие амбиции, всегда, как правило, непростые. А Александр Владимирович всегда ставил перед собой и своими спортсменами максимальные цели. Он прекрасный организатор, и один из его основных тезисов всегда заключался в том, что мы проигрываем иностранным спортсменам прежде всего в организации всего процесса подготовки в целом. Когда всё чётко структурировано и понятно, спортсменам становится намного проще тренироваться и готовиться к стартам. Что касается методики, лично у меня она никогда не вызывала противоречий. А ведь мы в общей сложности проработали вместе с Касперовичем более десяти лет.
— Тренировочный план Логинова по-прежнему расписывается личным тренером?
— В этом отношении Саша прекрасно понимает, как ему работать. Он имеет очень большой тренировочный опыт, прошёл через руки многих специалистов. Это и его первый тренер Екатерина Халиуллина, и Касперович, и Николай Лопухов, и Андрей Падин, и Анатолий Хованцев. Так что у Логинова достаточно собственных знаний относительно тех или иных процессов подготовки. Пусть в прошлом сезоне в организационном плане что-то и не получилось.
— Что именно не получилось, на ваш взгляд?
— Из-за пандемии, насколько мне известно, Саше не удалось выполнить тот объём нагрузок, который изначально был запланирован. В этом сезоне мы сразу обговорили всю работу, определились с тем, куда хотим двигаться. Касперович постоянно находится с нами в контакте, знает, как идёт процесс, иногда высказывает какие-то пожелания.
— Нынешняя работа с командой — это ваш первый опыт самостоятельного ведения подготовки?
— В 2014-м я был старшим тренером молодёжной сборной России, где тогда бегали Антон Бабиков, Тимофей Лапшин, Александр Печёнкин… Максим Цветков тогда, помню, не отобрался в команду «А» — и мы с ним выступали на чемпионате Европы в Нове-Место на Мораве. Бабиков тогда впервые заехал в призы — стал третьим в гонке преследования, а Макс финишировал вторым в спринте, выиграл пасьют, а в индивидуальной гонке стал третьим. После Игр в Пхёнчхане год работал по контракту в корейской сборной с нашими спортсменами.
Чемпион мира Александр Логинов намерен готовиться к олимпийскому сезону вместе со сборной России. По словам биатлониста, это поможет…
— Вам комфортно сейчас работать в сборной?
— Да. В нашей команде подобрался молодой и достаточно сплочённый тренерский коллектив, с Павлом Максимовым мы начинали работать вместе ещё под началом Касперовича в юниорской сборной, а два последних года работали у него же в Санкт-Петербурге. С нами активно сотрудничает аналитик Дмитрий Шукалович, который имеет большой опыт работы с биатлонистами: он участвовал в подготовке команды ещё к Олимпиаде в Сочи. Главное, что у всех нас сложились очень хорошие отношения со спортсменами.
— Ваше слово в команде — закон или под личностей такого масштаба, как Логинов, Цветков, Евгений Гараничев и Матвей Елисеев, тренеру так или иначе приходится подстраиваться?
— Диктатуры у нас в команде нет точно. Когда мы начали работать, сразу обговорили целый ряд вещей: в чём спортсмены видят свои слабые стороны, чего хотят добиться, чего ждут от тренерского штаба. Поэтому в дальнейшем никаких трений и тем более конфликтных ситуаций не возникало. Не могу предъявить к ребятам ни единой претензии в этом плане. Собственно, даже Рикко Гросс, когда работал в мужской сборной России, отмечал, что русские спортсмены должны обыгрывать весь мир по тому, как самозабвенно они тренируются.
— Почему же тогда не получается обыгрывать?
— Думаю, что не хватает какого-то внутреннего настроя. Психологического комфорта, если хотите. Чтобы ребята могли стопроцентно концентрироваться на выступлениях и показывать тот максимум, к которому они реально готовы.
— Что, на ваш взгляд, уже столько лет мешает показать результат Евгению Гараничеву?
— Сильная сторона Евгения — это стрельба. Собственно, олимпийская бронза Ванкувера в индивидуальной гонке свидетельствует о том, что человек умеет стрелять и способен очень качественно пройти все четыре рубежа. Считаю, что в этом виде Женя вполне может быть успешен и сейчас. Он способен стрелять не просто точно, но и быстро. В более стрессовых гонках ему несколько сложнее просто в силу характера: есть спортсмены, которые любят, когда всё размеренно. В этом плане индивидуальная гонка идеально Гараничеву подходит. Что касается самоотдачи в тренировках, целеустремлённости и работоспособности, то он является примером для многих спортсменов. Просто эталон.
— Если говорить о лидере команды, это Логинов?
— Лидера ведь прежде всего определяет спортивный результат. В этом плане Саша, безусловно, идёт в нашей группе вне конкуренции. В плане возраста и опыта у нас вообще собрались взрослые ребята: Саше Поварницыну 27, Семёну Сучилову и Матвею Елисееву уже исполнилось 28.
— Столь независимых спортсменов, как Елисеев, тренеры обычно не любят. Он по-прежнему предпочитает работать с личным специалистом из лыжных гонок, а не с тренерами сборной?
— Как бы то ни было, у каждого из наших спортсменов имеется личный тренер, и эти люди так или иначе всегда на спортсмена влияют, даже когда тот оказывается в расположении сборной. Я общался и с Матвеем, и с людьми, которые с ним работают, и наша общая цель сейчас заключается в том, чтобы правильно выстроить тренировочный процесс, сделать его максимально эффективным.
— А для вас вообще важно, чтобы спортсменам было с вами комфортно? Или комфорт в сборной команде — это понятие относительное?
— Я бы не о комфорте здесь говорил, а о том, что любому тренеру интересно работать прежде всего с теми, кто максимально мотивирован и хочет добиться очень высокого результата. Иногда это может быть не слишком комфортно.
— Есть люди, которых приходится заставлять?
— Скорее, приходится находить аргументы, предлагая то или иное задание. Ребята-то все взрослые. Самый молодой Денис Таштимеров, но и ему уже 22 года.
Поскольку биатлон предполагает очень тонкие настройки в совместимости бега и стрельбы, спортсмен в ходе любых соревнований очень…
— По ощущениям, сколько человек из вашей группы могут реально претендовать на место в олимпийской сборной?
— Сложно сейчас сказать. С наиболее высокой вероятностью можно назвать, наверное, только Логинова. Он сейчас достаточно уверенно себя чувствует в стрелковом плане, хорошо готов как функционально, так и физически, осталось, как говорится, чтобы камень с неба на голову не упал. По Гараничеву я уже сказал: если получится решить ряд технических проблем, он вполне может быть конкурентоспособен. И иметь хорошие шансы. Просто пока отбор в олимпийскую сборную — это достаточно далёкая история.
— Елисеев?
— Его безусловный плюс — это быстрая стрельба. Матвей в стрелковом плане напоминает мне Алексея Волкова, который очень быстро стрелял и за счёт среднего хода сохранял шансы на достаточно высокий результат.
— Какие-то контрольные соревнования на сборе в Рамзау предусмотрены?
— Бегать контрольные старты мы начнём в Тюмени.
— Там уже есть снег?
— Думаю, к моменту нашего приезда он будет. На тюменском стадионе есть всё необходимое оборудование, есть депо снега, которое позволяет в нужный момент быстро подготовить трассу.
— Из года в год болельщики упрекают российских биатлонистов в том, что они не стреляют и не бегут. Почему, за единичными исключениями, мы никак не можем выйти на те скорости, на которых ведётся борьба за медали?
— Подобные проблемы ведь не решаются за один год. И за два не решаются. Возрастным спортсменам вообще в этом отношении сложнее. Иногда появляются очень быстрые от природы спортсмены, каким в своё время был Максим Чудов, сейчас — Даниил Серохвостов, но так быстро, как те же норвежцы, мы пока не бежим.
— Вот я и пытаюсь понять, это вопрос селекции или качества тренерской работы?
— Не буду произносить избитую фразу о том, что Норвегия — лыжная страна, но то, что основная часть профессиональной методической литературы идёт из Норвегии и Швеции, говорит само за себя. Мы явно не в авангарде в этом вопросе.
— Неоднократно приходилось слышать, что все лыжные методики так или иначе строятся на одних и тех же принципах.
— Отчасти соглашусь. Те же норвежцы, прежде чем разработать собственную систему подготовки, изучили многие вещи, которые практиковались у нас.
— Что они делают такого, чего не делаем мы?
— Могу только предположить.
— Предполагайте.
— Ну, например, многие из упражнений, которые мы сейчас начинаем использовать в сборной команде для стабилизации мышц кора и координации, в Норвегии используют уже много лет, начиная с детского возраста.
— Иначе говоря, их тела на момент начала серьёзной работы готовы к нагрузкам намного лучше, чем тела наших спортсменов?
— Можно сказать и так.
— Какой результат своей команды вы будете считать в этом сезоне успешным?
— Все понимают, что успех — это попадание на Олимпиаду и успешное выступление. Максимальное количество спортсменов, которое мы можем повести в Пекин, — шесть человек, но это лишь в том случае, если к окончанию этапа Кубка мира в Рупольдинге (10—16 января 2022 года. — RT) сборная России будет находиться в тройке общего зачёта Кубка наций. Если же мы не будем попадать в топ-3, на Игры поедут пятеро.
